Философия религии в современной Осетии

         Аннотация: Рассматривается ситуация с религиозной активностью в Осетии, с философских позиций анализируется понятийно-категориальный аппарат религии как феномена духовной жизни; указываются конституционные положения о религии в Республике Южная Осетия.
         Ключевые слова: Религия, верование, Уацдин, Православие, Осетия.
 
«Рhilosophy of religion in modern ossetia», Kosta Dzugaev.
Abstract: The situation with religious activity in Ossetia is considered, the philosophical and categorical apparatus of religion as a phenomenon of spiritual life is analyzed from a philosophical point of view; Constitutional provisions on religion in the Republic of South Ossetia are indicated.
         Keywords: Religion, belief, Uatsdin, Orthodoxy, Ossetia.
 
         Религиозная жизнь в Осетии, как и в России в целом, в постсоветский период резко активизировалась. Ясно, что устранение идеологии коммунизма образовало ситуацию общественного запроса на качественно новое смысловое наполнение духовно-культурной жизни. Наиболее готовыми к ответу на этот запрос оказались прежде всего традиционные религии России – в Осетии началось быстрое возрождение Христианства в его православной форме (и Ислама). Впрочем, в первой половине 90-х гг. ХХ в. в Осетии появились и представители (общины) других религиозных конфессий и течений, иногда даже весьма экзотичных: подавляющее большинство из них не прижились на осетинской духовной «почве».
         В данной статье мы основное внимание уделяем анализу духовно-религиозного феномена, также берущего своё начало из 90-х гг., и сегодня выступающего с открытой претензией на позиционирование в качестве полноценной религии – «древней, исконной религии осетин Уацдин» (или «Æсс дин»).
         Анализ такого рода невозможен без точного определения понятийного аппарата, использование которого обязано осуществляться в строгом соответствии с требованиями научности, можно даже подчеркнуть – академичности.
         Что же такое, собственно говоря, религия? Как сей духовный феномен определяется философски?
         «Религия (от лат. Religio – благочестие, набожность, святыня, предмет культа), мировоззрение и мироощущение, а также соответствующее поведение и специфические действия (культ), которые основываются на вере в существование (одного или нескольких) богов, «священного», т. е. той или иной разновидности сверхъестественного. (…) Главный признак Р. – вера в сверхъестественное» [3, с. 576 — 578]. Раз речь идёт о мировоззрении, то, следовательно, религиозный круг вопросов сам по себе «неизбывно перекрещивал исторические судьбы Р. и философии, Р. и всего гуманитарного знания» [4, с. 824 — 826]. При этом термин «мировоззрение» имеет гораздо более широкое семантическое поле, чем религия, так как мировоззрение может быть не только мифологическим; так что его можно определить как «систему взглядов, оценок и образных представлений о мире и месте в нём человека, общее отношение человека к окружающей действительности и самому себе, а также обусловленные этими взглядами основные жизненные позиции людей, их убеждения, идеалы, принципы познания и деятельности, ценностные ориентации. Мировоззрение придаёт деятельности человека организованный, осмысленный и целенаправленный характер» [7].
         Сводя всё множество определений религии к некоему общему знаменателю, можно резюмировать, что её сущностными признаками являются:
а) вера в сверъестественное – т. е. то, во что верят, что (кого) ставят над человеком, над природой, в известном смысле – над бытием (в авраамических религих центральным таким понятием является понятие Бога);
б) ритуал (обряд) – т. е. как нужно верить, какие действия – интеллектуальные, эмоциональные, физические – следует совершать последователю данной религии;
в) клир – т. е. специальные люди, осуществляющие деятельность по отправлению данного религиозного культа, и ничем другим не занимающиеся.
Но раз основой религии является вера, то что же такое сама вера?
«Вера – глубинная общечеловеческая универсалия культуры, фиксирующая комплексный феномен индивидуального и массового сознания, включающий в себя такие аспекты, как гносеологический (принятие в качестве истинного тезиса, не доказанного с достоверностью или принципиально недоказуемого), психологический (осознание и переживание содержания данного тезиса в качестве ценности, решимость придерживаться его вопреки жизненным обстоятельствам и сомнениям, выступающая глубоким мотивационным факторой личной жизненной стратегии – вплоть до самоотречения: «верю» как «верую») и религиозный (при отнесении содержания объекта В. к сфере сверхъестественного)» [9, с. 157 — 160]. Мы согласны с мнением о том, что в европейской общекультурной традиции вера в конечном счёте не может не приходить в противоречие с установкой рационализма, однако это обстоятельство, конечно, не может быть препятствием для философского анализа этой универсалии и её эпифеноменов.
А как понимать термин «верование»?
«Верование – это термин, используемый в конституционно-правовых документах в сочетании с другими словами, в частности при закреплении гарантий прав верующих, и обозначающий дорелигиозные представления о сверхъестественном (выделено нами. – К. Д.). Традиционное верование – это верование, исторически закрепившееся в духовной культуре народа и, как правило, входящее в качестве элемента в ту религию, в которой народ приобщается (либо которую в своей духовности создаёт и развивает)» [2].
С учётом изложенного, становится понятной логика законодателя при формулировании пункта 2 статьи 33 Конституции Республики Южная Осетия: «2. Православие и традиционные осетинские верования являются одной из основ национального самосознания осетинского народа» [5].
Это конституционное положение приводится нами потому, что именно словами о традиционных осетинских верованиях последователи «древней, исконной религии осетин» стараются защититься от определения их деятельности, как целенаправленного конструирования осетинской этнорелигии. На Севере Осетии у них такого аргумента нет, но, насколько мы это можем видеть, нет и особой необходимости в самозащите, так как в публичном дискурсе серьёзных вопросов к ним не отмечается – ни со стороны республиканской власти, ни со стороны правоохранителей, ни со стороны журналистского сообщества, и, наконец, не слышно вопросов и от представителей традиционных для Осетии религий (и уж, конечно, нет к ним вопросов со стороны общественных организаций, не так ли?). К тому же в наилиберальнейшей нынешней российской Конституции право на практически любую религиозную деятельность защищено сполна.
Конструкторы «Уацдина» используют в качестве исходного материала Нартиаду, предлагая рассматривать Нартовский эпос как своего рода аналог Библии, Корана или Торы. Нартиада представляет собой весьма развитую мифологию: «Мифология (греч. мyphos – сказание и logos – рассказ) – тип функционирования культурных программ, предполагающий их некритическое восприятие индивидуальным и массовым сознанием, сакрализацию их содержания и неукоснительность исполнения. Различают: классическую М. как тип культуры, тотально представленный сакрализованными программами и базирующийся на архаических формах ментальности, и современную М. как феномен, представляющий собой вкрапление мифа в немифологическую по своей природе культурную традицию в результате сознательного рефлексивного целеполагания» [8, с. 634 — 638]. Здесь уже необходимо ставить такой вопрос: возможно ли в принципе создание новой религии на этой основе? Мы отвечаем на этот вопрос утвердительно: да, возможно, если эту работу будут выполнять профессиональные философы-религиоведы. Пока что в оборот введена одна книга – Макеева Д. Б. «Æсс дин. Народная религия» [6]; автор, насколько нам известно, по образованию далёк от заявленной им к рассмотрению темы, однако достаточно прозрачно заметно и участие руки специалистов (некоторые имена, впрочем, автор и сам называет).
Ключевой вопрос здесь в другом: нужен ли нам, осетинам, религиозный новодел в виде «Уацдин», или «Æсс дин», или ещё как?..
На Юге Осетии государство, в силу геополитических обстоятельств, обращает серьёзное и, можно даже сказать, пристальное внимание на религиозную проблематику. Так, Президент РЮО А. И. Бибилов лично, в ходе длительной встречи с руководством нашей православной общины, настойчиво предлагал ему пойти по пути сближения с Русской Православной Церковью МП, вплоть до вхождения в её состав; но священноначалие югоосетинской Аланской Епархии заявило публично о своём выборе церковной ориентации, и выбор этот сделан не в пользу церкви спасшего нас российского государства, а в пользу церкви государства – члена НАТО.
Что касается попыток распространения этнорелигии «Уацдин», то по этому вопросу к автору данной статьи обращались из Администрации Президента РЮО с просьбой прокомментировать сей феномен и прояснить, по мере возможности, ситуацию. С нашей стороны было отмечено, что «идёт интенсивное пропагандирование этой деятельности (в скобках замечу, что хотя я не любитель делать подобные сравнения, но всё же обращаю внимание коллег на то, что в Чечне, например, что-то не заметно такой активности по созданию «древней вайнахской религии»).
Известно, что аналогичные этнорелигии настойчиво конструируются и у ряда других малых народов России, и цель всей этой активности совершенно очевидна: дробление религиозно-культурного пространства русской цивилизационной платформы, подготовка распада теперь уже Российской Федерации на несколько десятков ничего не значащих псевдогосударств – т. е. мы имеем дело с проявлением системного противодействия путинской программе создания большого евразийского могущества, способного на равных конкурировать с мировыми центрами силы, противодействия, о котором официально объявляла Х. Клинтон» [10]. Подчеркнём также, что аналогичная работа ведётся и в Белоруссии, где конструируется «древняя белорусская религия Друва», для самих русских сконструировано различное «родноверие», а на Украине решили просто подменить православие его раскольничьим эрзацем. Таким образом, политологический аспект «религии Уацдин» понятен полностью.
Адепты «Уацдина» иногда ссылаются на авторитет В. И. Абаева, имея ввиду его известную работу «Дохристианская религия алан» [1]. Аргумент этот, однако, рассчитан на тех, кто не читал сам текст этой работы, так как содержание работы не подтверждает главный посыл конструкторов «Уацдина» о наличии в древности у алан-осетин своей этнорелигии: «Я не помышляю о реконструкции дохристианских верований алан как цельной системы», — пишет В. И. Абаев. В связи с использованием В. И. Абаевым термина «религия» необходимо отметить, что по тексту работы совершенно очевидно – автор понимает его не так, как это принято в строгой религиоведческой дефиниции, по типу вышеприведённой. Видимо, это простительно для автора, не являвшегося специалистом-религиоведом, и исследовавшего данную тему средствами языкознания. Анализ работы показывает, что кроме самого термина «религия», В. И. Абаев использует в тексте и терминологическое сочетание «религиозные верования», что по содержанию термина «верование»  некорректно; далее, В. И. Абаев использует термин «культ» как синоним термина «религия», что также некорректно; наконец, весьма примечательно, что при выявлении значения осетинских обозначений сакральных понятий он наряду с термином «религиозные» ставит со знаком вопросом термин «магические» — и вот здесь он прав научно безупречно: именно магические представления имели место до религиозных.
Есть ли вообще какие-либо научные сведения, подтверждающие существование «древней осетинской религии»? Таких научных данных нет.
Наоборот, есть массивный научный задел, указывающий на то, что настоящей древней религией осетин является Христианство. Проблематика Христианства и традиционных осетинских верований исследовалась в трудах Л. А. Чибирова, В. С. Уарзиати, В. Х. Тменова, Е. Б. Бесоловой, В. А. Кузнецова, А. А. Цуциева, З. В. Кануковой и др., в трудах церковных авторов. Наоборот, тексты активистов «религии Уацдин», как правило, псевдонаучны, и имеют нескрываемую цель противопоставления прежде всего Православию (но и Исламу тоже); отметим также, что в социальных сетях сторонники «Уацдин» нередко проявляют агрессию, демонстрируют малокультурное поведение.
Вопрос о формах староосетинской версии Православия (именно Православия, так как старая Аланская Епархия входила в канонический круг Византийского Православия) является наиболее интересным, но и вместе с тем весьма сложным и трудным для исследования. В научной терминологии, речь идёт об изучении конфессиональных отличий, т. е. относительно обособившихся направлений в пределах одной религии.
Очевидно, что староосетинское Православие заметно, а в некоторых аспектах и сильно отличается от того российского Православия, которое распространялось в Осетии с приходом России на Кавказ (определённое влияние имело место и со стороны Грузинской Православной церкви). Староосетинскому Православию в этом смысле, можно сказать, исторически не повезло: оно из-за трагических изломов жизни народа во многом забылось, во многом неузнаваемо изменилось, православный смысл ряда древних обрядов и обычаев сейчас не осознаётся, да и мысли такой, как правило, не возникает. Отличается форма крестов, ритуалы моления, одеяние и т. д.; так, например, в староосетинском Православии основным сакрализованным предметом для моления является, как это нетрудно видеть, чаша, а в современной литургии – крест. Очевидно, что происходили также процессы десакрализации и десемантизации староосетинской православной символики; в этом отношении мы надеемся вскоре представить на суд общественности доработанное издание осетинского философского словаря, где постарались дать национальный сакральный понятийный аппарат. Всё это надо изучать. Дополнительные затруднения вызывают и спорные датировки тех или иных событий: не секрет, что история религии подвергалась фальсификациям прежде всего и больше всего.
Вполне очевидно, что по сравнению с историей староосетинского Православия гораздо больше повезло таким конфессиям, как Ассирийская церковь, Коптская Православная церковь, не говоря уж о русском старообрядчестве или, например, о протестантских конфессиях.
Тем не менее, повторим: наша подлинная древняя осетинская религия – это Православие. Оно задаёт нашу систему морали, стереотипов поведения, религиозных переживаний, и именно потому осетины в массе своей легко воспринимают современное Православие: народный обычай моления органично соединяется с нынешним каноном богослужения, с его буквой и духом. Образно говоря, ведя застолье так, как вели его наши отцы и деды, мы по сути находимся в Православии, естественно сближаясь с его современными формами.
Исходя из этого непреложного научного факта о Православии как родной религии осетин, государству и народу надлежит осуществлять церковную политику.
Характерный пример в этом отношении – непрекращающийся спор вокруг полностью неверного утверждения о том, что Уастырджи и св. Георгий не имеют между собой ничего общего. На самом же деле культ Уастырджи представляет собой староосетинскую версию культа св. Георгия, и не случайно именно в дигорском диалекте, как более архаичном, сохранилось его название в форме Уас-Герги. Об этом посчитал необходимым высказаться в своём выступлении на VI Свято-Георгиевских чтениях во Владикавказе Президент РЮО А. И. Бибилов; слово первого лица в таких случаях имеет большой резонанс [11].
Что же касается отношения государства и общества к активистам «Уацдин», то политика игнорирования нам представляется неправильной. Для нас, в Осетии, здесь и сейчас, было бы непозволительно занять выжидательную позицию. Считаем целесообразным спокойный диалог с теми активистами «Уацдин», которые искренне стараются исследовать историю духовно-религиозной жизни осетинского народа, так как при добросовестном, научном изучении обязательно будут сделаны интересные и значимые для истории Церкви и, в частности, Православия находки.
 
         Список литературы:

1. Абаев В. И. Дохристианская религия алан // Тезисы докладов на 25 Международном конгрессе востоковедов. М., 1960; http://www.saunje.ge/index.php?id=1672&lang=ka.
2. Верование // http://wordhelp.ru/word/верование
3. Гараджа В. И. Религия // Философский энциклопедический словарь. М., 1983.
4. Грицанов А. А. Религия // Новейший философский словарь. Минск, 2003.
5. Конституция (Основной Закон) Республики Южная Осетия // Официальный сайт Президента Республики Южная Осетия; https://presidentruo.org/konstituciya-osnovnoj-zakon-respubliki-yuzhnaya-osetiya/.
6. Макеев Д. Б. Æсс дин. Народная религия. Владикавказ, 2017.
7. Мировоззрение // https://ru.wikipedia.org/wiki/Мировоззрение.
8. Можейко М. А. Мифология // Новейший философский словарь. Минск, 2003.
9. Можейко М. А., Щёкин Н. С. Вера // Новейший философский словарь. Минск, 2003.
10. Новые методы дестабилизации общества, или что такое «Уацдин» // МИА Южная Осетия; http://south-ossetia.info/novye-metody-destabilizacii-obshhestva-ili-chto-takoe-uacdin/.
11. Президент Южной Осетии подчеркнул приверженность Республики православным ценностям // Спутник-Осетия; https://m.sputnik-ossetia.ru/South_Ossetia/20171125/5337479.html?mobile_return=no.

Источник: Философия религии в современной Осетии // Актуальные проблемы современной науки. Сборник материалов Международной научно-методической конференции. Владикавказ, 2019. С. 106 – 112.