События новейшей истории Южной Осетии, по сложившейся традиции отсчитываемой с 23 ноября 1989 года – когда 40-тысячная колонна грузинских национал-экстремистов подошла к Цхинвалу с намерением провести митинг устрашения – привлекают непреходящее внимание политиков, военных, конфликтологов, культурологов и других специалистов. Война «08.08.08» резко обострила интерес к провозглашённой южными осетинами Республике, заставила гораздо глубже вникнуть в сущность происходящего в нашей небольшой стране. Государственность Южной Осетии изучают различные организации в США, Евросоюзе, Японии, Турции, Иране и др. Активно работают над «осетинским вопросом» (с прицелом на его «окончательное решение») в Грузии. Россия, спасшая нас от истребления, сейчас помогает строить государство, создавать экономику, обеспечивать безопасность.
Но эта моя статья – для наших северных собратьев.
Северная Осетия все эти трагические и триумфальные для нас годы всегда была и есть опорой Юга, и с этой точки зрения – стратегическим ресурсом, без которого наша борьба вряд ли увенчалась бы успехом. Отношения Южной и Северной частей Осетии – это, что называется, по факту отношения органичные, так как являются отношениями внутри одного народа. Впрочем, все эти известные вещи напоминаются для того, чтобы указать на цель данной статьи – а именно, постараться отразить основные перипетии Республики Южная Осетия в персонификациях, в лицах её руководителей. Ведь история нашей Республики действительно писалась нашими судьбами, и вполне логично акцентировать внимание на людях, взявших на себя наибольшую ответственность и оказавших наиболее глубокое влияние на процессы в РЮО. Таковых, т. е. первых лиц, на сегодня четверо: Торез Кулумбегов, Знаур Гассиев, Людвиг Чибиров и Эдуард Кокойты.
О каждом из них приходилось слышать и читать зачастую диаметрально противоположные оценки их деятельности, особенно последних двух. В изданиях, претендующих на наукообразность, многозначительно пишется о «противоречивом характере» их деятельности, иные авторы-«политологи» настойчиво стараются привлечь внимание к тем или иным ошибкам, недоработкам, даже провалам в работе. Иногда, видимо, можно и с определённым пониманием отнестись к попыткам такого анализа, если они делаются хотя бы с соблюдением элементарных этических норм, не говоря уже о выдерживании подобающей методологии исследования. Ведь изучаемые события всё ещё слишком близки к нам по времени; по историческим меркам всё это происходило буквально только что, и отсюда ясно, что непредвзятое, академического стиля рассмотрение сталкивается с серьёзными трудностями психологического, да и чисто научного порядка.
И тем не менее любой человек, берущийся рассуждать о действиях первых лиц, будь то просто обыватель, или журналист, учёный-эксперт, тем более – политик, обязан дать свою версию ответа на фундаментальный вопрос: насколько деятельность данного лидера соответствовала требованиям его времени? Сумел ли данный руководитель увидеть свою главную задачу, и насколько ему удалось её решение? Думаю, и убеждён, что результаты работы первых лиц надо анализировать и оценивать именно с такой принципиальной позиции.
Что, в таком случае, можно сказать о деятельности Тореза Кулумбегова? Этот человек имел ярко выраженную черту самостоятельного глубокого размышления по каждому значимому вопросу общественно-политической жизни своей малой родины Южной Осетии. Дух свободомыслия в сочетании с врождённым демократизмом поведения, очевидной порядочностью, стали теми факторами, которые обеспечили ему растущую популярность в народе в конце 80-х годов прошлого века. Работая на скромной должности директора школы, он постепенно и неуклонно выдвигался на роль, совершенно новую для тогдашних жителей автономной области – роль никем не назначенного, но всё более поддерживаемого народом неформального лидера. Громогласные витии, появившиеся тогда у нас на волне подъёма национального движения, говорили звонкие фразы на митингах и собраниях, но у них не было главного – подлинного осознания необходимости бескорыстного служения своему народу. Только такое сознание делает политика народным лидером, и только в таком случае ему удаётся решить свою сверхзадачу – угадать и сделать то, ради чего его выбрала история. Для Тореза Кулумбегова этим деянием его жизни стало провозглашение Республики Южная Осетия 20 сентября 1990 года; произнесённые им тогда слова стали главными словами его общественного подвига, его политической борьбы, его исторической миссии: «Предлагаю принять решение о провозглашении Юго-Осетинской Советской Демократической Республики!».
В январе 1991 года Торез Кулумбегов был вероломно похищен, вывезен в Тбилиси и заточён в тюрьму, где его пытались сломить и заставить следовать политике грузинских властей. Но народный лидер выдержал пытки, избиения, издевательства, угрозы, и остался верен произнесённому им слову.
Знамя провозглашённой Республики на расширенной сессии только что избранного Верховного Совета народ вручил Знауру Гассиеву. Началась грузино-осетинская война с её кровавым кошмаром, на Север хлынул поток спасающихся людей, почти безоружные отряды самообороны предельными усилиями сдерживали натиск агрессора, многомесячная блокада Цхинвала и террор по осетинским сёлам подвели народ к черте отчаяния… Поистине нелёгкую ношу принял этот пожилой человек; может быть, именно огромный жизненный опыт, знание людей, с которыми он жил и работал, проницательный ум и стойкость характера позволили Знауру Гассиеву удержать Республику на краю пропасти, уберечь общество от развала на ничего не значащие грызущиеся группировки, сохранить центр власти, вокруг которого организовалось сопротивление и выживание народа вопреки всему. Знаур Гассиев провёл Республику через страшный 1991-й год, и в новогоднем к 1992-у году поздравлении сражающемуся народу произнёс свои главные слова, подытожившие его подвиг служения, решение его сверхзадачи: «Дух народа не сломлен! Мы продолжаем жить, защищать и строить свою Республику!». А когда удалось вырвать Тореза Кулумбегова из грузинских застенков, Заур Гассиев вернул пост первого лица освобождённому узнику, сохранив за собой по сей день почёт и уважение сограждан.
Торез Кулумбегов покинул Южную Осетию после кризиса власти весной 1993 года, не желая быть причиной противостояния в обществе, жил и умер в Москве; незадолго до своей неожиданной смерти он готовился вернуться в Цхинвал, но этому не суждено было сбыться. Похоронен он на родине.
Власть принял Людвиг Чибиров, в то время уже вошедший в состав депутатов Верховного Совета РЮО. Ситуативно его выдвижение объяснялось необходимостью компромиссной фигуры, и многими рассматривалось как временная мера. Вышло, однако, так, что Людвигу Чибирову, поддержанному сплочённой группой патриотов, пришлось взяться за тяжёлую работу по созданию настоящих государственных структур, в первую очередь дееспособной милиции, без чего невозможно было ликвидировать организованную преступность и осуществить переход к гражданской жизни общества. Измученному войной, блокадой, лишениями народу надо было дать возможность мирного созидания, вдохнуть в него оптимизм, веру в возможность наладить нормальную жизнь. В конфликте с грузинским государством надо было идти на длительные переговоры, дипломатические манёвры, выигрывая время и укрепляя отношения с Россией. Эту работу пришлось вести в условиях острой внутриполитической борьбы, и, пожалуй, сам склад личности Людвига Чибирова оказался в этом отношении наибольшей удачей: спокойный, отменно уравновешенный, осторожный и осмотрительный профессор ЮОГУ на посту руководителя справился со своей сверхзадачей: государство из декларации, из заявленного политического проекта стало реальностью, воплотилось в конституционно очерченные формы. Для Людвига Чибирова главными его словами, таким образом, стало резюме из его обращения к народу: «Наша Республика утвердилась, выдержав все испытания, и является историческим завоеванием нашего народа, отнять которое можно только с нашими жизнями».
В 2001 году напряжённую борьбу за президентский пост выиграл молодой энергичный Эдуард Кокойты. Его президентство начиналось трудно, но вскоре вновь избранный лидер проявил свои волевые качества, решительность и твёрдость, и крепко взял бразды правления в свои руки. Дела в Республике с очевидностью пошли на подъём, и на вторых выборах народ поддержал Эдуарда Кокойты абсолютным большинством голосов, выдав ему полный карт-бланш. «Джабеличевской» конструкции власти предстояла проверка не на жизнь, а на смерть: 8 августа 2008 года по Цхинвалу ударили грузинские системы залпового огня, а затем в город ворвались бронегруппы с пехотой, тесня подразделения защитников Республики. В такие переломные моменты сполна проявляется значение политической позиции лидера: в боевых группах верили, что Джабелич не сдаст, и это, безусловно, послужило одной из существенных мотиваций для ведущих тяжёлые бои с превосходящими силами противника бойцов югоосетинских силовых структур. Двое суток противоборства с грузинской армией один на один в полной мере показали несгибаемую волю южных осетин к самостоятельному, независимому от грузинского государства историческому бытию – и в Москве поняли, что государство южных осетин придётся признать. Так состоялось решение сверхзадачи Эдуарда Кокойты – он привёл провозглашённую Торезом Кулумбеговы, отвоёванную Знауром Гассиевым и выстроенную Людвигом Чибировым Республику к признанию. И он произнёс по этому поводу свои главные слова: «Независимость – только первый этап нашей борьбы. Мы – малочисленный разделённый народ. Следующий этап – объединение двух частей разделённой Осетии».
Из изложенного, на мой взгляд, следует однозначный обобщающий вывод: все четверо лидеров Юга Осетии, кому выпала честь и ответственность возглавлять Республику, оказались достойны своей роли, если исходить из высших требований новейшей истории южных осетин к каждому из них. Знаю, что это утверждение вызовет возмущение и негодование у многих людей в Осетии (да и за её пределами), начиная с непосредственных политических противников указанных первых лиц, и я готов к критике в свой адрес.
Но смею сказать – и можете считать это моим упреждающим ответом критикам – что, пожалуй, вряд ли кто из обвинителей и очернителей лучше меня знает о минусах политико-управленческой работы этих четырёх людей: ведь с каждым из них я достаточно долго и достаточно близко работал, и должен заметить, много разного было в наших взаимоотношениях. Однако, как давно было сказано, истина дороже – и заключается эта истина, подчёркиваю и повторяю, в том, что мы вправе уже сегодня констатировать: народ на Юге Осетии, по большому счёту, не ошибался, выдвигая и находя себе руководителей. Что же касается их ошибок, причин тех или иных недостатков и поражений, то это должно быть следующим этапом анализа их деятельности, столь же необходимым, как и этап первый, эскизно предложенный в данной публикации. Сначала – главное, остальное – потом.
У этой публикации есть две побудительные причины.
Одна из них – насущная необходимость вновь, со всей настойчивостью, акцентировать актуальное требование незамедлительной очистки национальной общественно-политической жизни от клеветы, низкой лжи, огульного очернительства в адрес тех людей, кому доверяют выполнение трудной, тяжёлой и зачастую весьма неблагодарной, но нужной для народа работы. Нам надо восстановить безусловное уважение к личности в публичной политике, а это невозможно без восстановления обязательной ответственности за публично произносимое слово.
Другая причина в том, что на Юге Осетии готовятся к голосованию на повторных выборах президента 25 марта. Это исключительно важные выборы. Если на сей раз нам удастся избрать и усадить во власть нового лидера, то ему придётся начать внутриполитическую работу именно с консолидации общества, переживающего глубокий раскол и кризис. Без этого избранный народом лидер не сможет выполнить свою сверхзадачу.
Какую? А вот об этом ему надо будет спросить людей, и чутко прислушаться к поступи истории на южных землях Осетии…
Коста Дзугаев
философ,
Заслуженный деятель науки РЮО
13.03.2012
Газета «Северная Осетия» 21. 03. 2012;
«Республика» №18-20, март 2012;
ИА «РЕС» 23. 03. 2012.