Коста Дзугаев
Просмотры 951

Здравствуйте, уважаемые друзья!

         Предлагаю вашему вниманию вторую часть третьего выпуска  видеообращений серии «Синтагма Дзугаева»; напомню, выпуск называется «Южная Осетия в ретроспективе грузино-осетинских отношений», по имени нашей с Валерием Дударовичем Дзидзоевым монографии.

         Продолжаю с главы второй, она называется «Борьба южных осетин за национальное самоопределение в первой четверти ХХ века». Начинается она с констатации, что «к 1917 году осетины Южной Осетии и, тем более, осетины, проживающие в других регионах Грузии, были глубоко интегрированы в грузинское общество». Это подтверждается анализом публикаций об Осетии в грузинской периодической печати со второй половины 19-го века. Чтение этих публикаций само по себе очень увлекательное занятие, интересующимся рекомендую трёхтомник Л. А. Чибирова «Периодическая печать Кавказа об Осетии и осетинах».

 В качестве примера приведу публикацию в газете «Цискари» («Утренняя заря») в 1871 году о природном летнем льде близ селения Тамарашени. Это место находится недалеко от старой крепости над Цхинвалом, к этой крепости нас водили на экскурсии школьниками; последний раз я был в той местности в конце 1980-х годов жарким летом, лёд видел и трогал его руками. Сейчас туда лучше не ходить, потому что там могут оставаться мины, установленные во время грузино-осетинской войны 1991 – 1992 годов.

         Публикации чётко делятся на две группы. Первая содержит публикации, авторы которых пишут об Осетии и осетинах объективно, беспристрастно, часто доброжелательно, правдиво. Вторая группа состоит из публикаций националистического характера, где настойчиво и целенаправленно формируется враждебное отношение к осетинам, формируется их безусловно негативный образ, насаждается презрение и ненависть к осетинам со стороны грузин – соответственно, при гипертрофированном возвеличивании самих грузин и Грузии.

         Так, например, газета «Дроэба» безапелляционно утверждала, что «у Осетии, вместе с её народом, как у нации, нет долговечности (…). Этот народ, как нация, дальше 19 столетия не продержится (…). Такова судьба, конечно, всех тех народов, которые не имеют своего прошлого, не имеют своих традиций, литературы (…). Мы думаем, что (…) нет никакой возможности спасти осетин от ассимиляции». Из подобных публикаций на протяжении десятилетий выстраивается весьма показательный ряд. Иногда при этом проскакивает очень интересная информация: так, например, в 1903 году грузинский автор-националист обрушивается с критикой на статью в «Духовном вестнике», где писалось, что ранее весь Картли был населён осетинами, но их впоследствии грузины оттеснили частью к Югу, в Боржомское ущелье, частью к северу – в Джавское ущелье.

         Много внимания уделяется вопросу хизан. Хизанами были осетины, арендовавшие земли у грузинских помещиков, по существу это была бессрочно-наследственная аренда, регулируемая поначалу обычным правом. Отмечу, что грузинские помещики-тавады сами были весьма заинтересованы в привлечении хизан, так как осетины работали гораздо эффективнее крестьян-грузин, о чём также писалось в тогдашней грузинской прессе; кроме того, имелся ещё один важный аргумент: осетины-хизаны были хорошо вооружены и могли в случае необходимости организованно выступить на защиту поселений от набегов банд грабителей.

         После отмены крепостного права царская власть начала юридическое урегулирование поземельных отношений с хизанами, и ситуация обострялась из-за конфликта интересов; как раз в то время и стало социально значимым и распространённым абречество. Народная память по сей день хранит имена Илико Пухаева, Вардана Хетагурова, Исмела Догузова и других именитых абреков. В целом абреки были общественной силой, сдерживающей растущий произвол тавадов, и стали предтечей массового подъёма революционного движения в начале двадцатого века.

         «Хизанский вопрос» для революционных организаций был столь важен, что на втором съезде Российской социал-демократической рабочей партии В. И. Ленин ввёл в аграрную программу большевиков требование о передаче хизанам земель, на которых они работали.

         В Южной Осетии земельный вопрос тоже был главным содержанием революционного движения. В Цхинвале в 1905 году начинает работать подпольная революционная типография, создаются отряды «красных сотен», подчиняющих себе административную власть, проводятся массовые митинги с политическими требованиями к властям. Тбилисская пресса писала, что в Цхинвале грузины, евреи, армяне, осетины – все поднялись в единый революционный ряд. Когда в декабре 1905 года в Москве началось вооружённое восстание, то в Южной Осетии «красные сотни» практически без боя взяли власть в Цхинвале. Однако революция в России потерпела поражение, и это повлекло за собой наступление реакции и в Южной Осетии. На подавление революционного движения были брошены крупные войсковые соединения, начались массовые облавы, суды и казни революционеров, высылки в Сибирь. О выдающемся народном лидере тех лет Антоне Дриаеве, убитом карателями, была сложена песня, поющаяся народом по сей день.

         Тогда же грузинский национализм впервые был использован властями для раскола революционного движения, противопоставления грузинских крестьян  трудящимся других народов. Эту опасность отлично понимал И. В. Сталин, предупредивший о ней ещё в 1913 году.

         Несмотря на все усилия властей, в 1917 году в Южной Осетии проявил себя сильный протестный потенциал. С Февральской революции начинается новый подъём борьбы, и в этом движении всё более в авангард выдвигаются большевики, набирающие влияние в народных массах. Попытка властей собрать с крестьян задолженность по налогам была, по сути, самоубийственным решением и создала все политические условия для получения большевиками руководства в революционном движении.

         Когда в России произошла Октябрьская революция, в Закавказье власть перешла к антисоветским политическим силам, враждебным большевистской, советской России. Для югоосетинского революционного движения это означало вхождение в полосу тяжёлых испытаний и всё более кровопролитных столкновений с грузинскими войсками. В монографии анализируется событийный ряд в 1918, 1919 и 1920 годах, отмечается выдающаяся роль Национального Совета Южной Осетии – Южнаса, активно работавшего во имя общеосетинских интересов. В советской историографии о нём практически не упоминалось, так как это был коалиционный орган политической самоорганизации: наряду с большевиками, в нём работали представители и других политических партий; в новейшей истории о нём сделал содержательную публикацию историк И. Н. Цховребов.

 Южнас впервые поставил вопрос об объединении Севера и Юга Осетии, сделано это было на первом съезде осетинского народа во Владикавказе 15 июля 1917 года. Именно Южнас принял решение и начал практически строительство перевальной дороги из Южной Осетии на Север, под руководством Рутена Гаглоева.

         Одним из ключевых событий развития революционной борьбы стал большой митинг 18 марта 1918 года на окраине Цхинвала, где между представителями грузинских властей и югоосетинскими повстанцами произошёл обмен требованиями, спор обострился и началась стрельба. В ходе ожесточённого сражения в течение суток Цхинвал был взят с боем, убиты грузинские начальники Коста Казишвили, Георгий Мачабели и другие, около 800 грузинских солдат-народогвардейцев взяты в плен. В Южную Осетию были направлены грузинские войска под командованием генерала Александра Кониева (осетина) и печально известного Валико Джугели. Соотношение сил было заведомо неравным, и повстанцы отступили из Цхинвала в Дзау, начали переговоры и перевели борьбу из вооружённой формы в политическую. Это было стратегически верное, единственное решение, потому что советская Россия в это время сама находилась в кольце фронтов гражданской войны.

         Обеими сторонами велись политические манёвры, но при этом месяц за месяцем в Южной Осетии на протяжении 1918 – 1919 года велась подготовка к новому вооружённому выступлению, теперь уже под полным руководством югоосетинской организации большевистской партии. В октябре 1919 года восстание началось, но оно оказалось плохо подготовленным в общегрузинском плане, и первоначальный успех в Южной Осетии не получил поддержки: правительственные войска подавили восстание, был захвачен и казнён популярный командир повстанцев Знаур Айдаров, чьё имя ныне носит один из районов нашей Республики. Командованию повстанцев пришлось отойти в Северную Осетию. Важно при этом, что попытка грузинских войск установить контроль над Рукским перевалом была отбита, и Рук с прилегающей территорией остался под контролем Революционного комитета Южной Осетии. 8 мая 1920 года там была объявлена Советская власть, и нарком иностранных дел России Чичерин прислал грузинскому правительству Ноя Жордания известную ноту с протестом против вмешательства Грузии в осетинские дела. В ответной ноте Грузии утверждалось, что никакой Южной Осетии вообще нет, а граница Грузии в её естественных пределах проходит по Главному Кавказскому хребту. Обмен нотами состоялся в условиях подписанного к тому времени договора между Россией и Грузией о межгосударственных отношениях.

         Напряжение в грузино-осетинских отношениях нарастало, и 28 мая 1920 года во Владикавказе была проведена Вторая партконференция Юго-Осетинской окружной организации РКП(б) – ещё одно ключевое событие революционного движения. Событие это представляет собой очень глубоко закрученную политическую интригу различных действующих сил, оно многослойно и до сих пор крайне скупо документировано, и вряд ли уже в архивах обнаружится что-либо существенно важное для его понимания. Подробный анализ проводится в моей монографии «Понятие «окна возможностей» применительно к интеграционно-воссоединительному процессу Осетии», исследующей период 1917 – 1921 годов, а в рассматриваемой монографии указывается, что в итоге всё же было принято решение о выдвижении Юго-Осетинской бригады в Южную Осетию. Военным командиром был назначен Матвей (Мате) Санакоев; он до последней возможности сопротивлялся принятию решения о выдвижении, но не посчитал для себя возможным сложить полномочия в знак протеста.

         Дальнейший ход событий достаточно хорошо освещён в историографии. 31 мая 1920 года бригада перешла Рукский перевал, 6 июня разгромила грузинские войска в Дзау, 8 июня, после разгрома грузинских войск возле Цхинвала, Советская власть была провозглашена во всей Южной Осетии. Мате Санакоев предлагал развивать наступление, но был остановлен партийным руководством. Просили оружия у военного командования во Владикавказе, но получили отказ даже в патронах.

         Со своей стороны, грузинское правительство в полной мере реализовало возможности националистической пропаганды, представив югоосетинское выступление именно как антигрузинское; в меньшевистской газете «Борьба» об осетинах была опубликована печально знаменитая идеологема: «Опять, как в старину, эти хищники спустились с горных высот в плодородные долины Карталинии».

         При отсутствии помощи из России восстание было обречено. Грузинское командование собрало все имеющиеся у него силы и начало наступление на Южную Осетию. Осетинские части с упорными боями вынуждены были отступать, вместе с ними снялись с насиженных мест десятки тысяч людей, спасающихся от зверств грузинских карателей; это была всенародная трагедия.

         Южная Осетия летом 1920 года была уничтожена как этнотерриториальная родина южных осетин – до состояния «чистого поля». Красноречивые воспоминания об этом оставил один из грузинских командиров – Валико Джугели в своей книге «Тяжёлый крест».

         Непосредственно в ходе геноцида убитыми было потеряно 4812 человек, много тысяч людей погибло, замёрзнув на перевалах, и затем от эпидемических болезней и голода. Возвращение на родные пепелища из Северной Осетии произошло лишь после советизации Грузии.

         Решение «осетинского вопроса» со стороны центральной власти в Москве и грузинских властей в Тбилиси затягивалось, став предметом во многом подковёрной политико-административной борьбы. Южная Осетия первоначально объявлялась Республикой, имеющей федеративную связь с Грузией, но удержать эти позиции югоосетинскому партийному руководству не удалось: в конечном счёте Южную Осетию насильственно ввели в состав Советской Грузии, понизив до статуса автономной области. При этом из Южной Осетии был изъят Коби-Трусовский район. Процесс институирования Юго-Осетинской автономной области был завершён Декретом Всегрузинского Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров Грузинской ССР от 20 апреля 1922 года об образовании Юго-Осетинской автономной области в составе ГССР, и описания её границ.

         На этом глава вторая заканчивается.

         Осталось напомнить о концептуальной установке авторов монографии: мы исходим из того, что между Грузией и Осетией в принципе возможно выстраивание конструкции интересов, приемлемой для обеих сторон. Есть одно обстоятельство, необходимое для этого: наличие сильной России.

         Сейчас России приходится вести на Украине Специальную военную операцию, которая всё более явно указывает на очередное столкновение России, как государства-цивилизации, с цивилизацией Запада, на сей раз под началом США. Война из первоначально ограниченной всё более становится всенародной – так бывает всегда, когда решается вопрос «быть или не быть». В этом отношении сегодняшний праздник 9 мая, праздник Великой Победы, это праздник всех поколений жителей Большой России – и тех, кто жили до Великой Отечественной войны 1941 – 1945 годов, и тех, кто победил в той войне, и тех, кто сражается сейчас. С праздником вас всех! И завершу своё выступление стихотворением, написанным в 1941 году, в начале той, Великой Войны:

СИДТ

Цы фестут, нæ хъайтар, цæхæрцæст фæсивæд,

Нæ амондджын бæстæм æрбабырыд калм!

Цъæх арт ныл æндзары, нæ фæллой ыссивы,

Æгад нын куы кæны нæ дзыллæйы фарн.

Æтт, мардзæ, цæй, размæ, æхсарджын хæстонтæ,

Уæ кæрдтæ уæ къухы ыскалæнт цæхæр!

Æрбалвасут тохмæ уæ хъал бæхты рохтæ,

Нæ райгуырæн бæсты куы бахъуыди сæр!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *