Сардоническая эпитафия ушедшему Президенту
Я – парадоксов друг.
И вот смотрю, что вытворяется вокруг имени покинувшего сей мир Ельцина, и захотелось мне вылить ушат ледяной горной водички на некоторые горячие головёнки.
Ельцина, конечно, многие не любят. Не любят из стана демократов, нутряным инстинктом чувствующих, как он их одурачил; не любят из стана патриотов, не допущенных им к кормушке. При этом и те, и другие, замечу без обид, на редкость недалёки (а если неполиткорректно – туповаты).
Ибо как иначе объяснить, что из Бориса Ельцина с упорством, поистине достойным лучшего применения, делают чуть ли не исчадие ада? Этакого тотального разрушителя-«терминатора»?
Но справедливость вопиёт к небесам, и я, скромный, но гордый потомок нартов, бесстрашно выступаю со словом в защиту покойного Президента.
Сокрушитель СССР, говорите вы? Ах, ну да, Беловежский сговор и всё такое прочее. А я говорю вам – нет: охранитель России! С Кавказских гор, орлом озирая окрестности, я как на ладони вижу, что Советский Союз должен был быть не просто разрушен, но разбит вдребезги, оппозиционные вы мои! На 40 – 45 ничего не значащих карликов. Ельцин же видел это с высоты своего гигантского роста. И он уволок Россию из-под губительных ударов рушащихся глыб разваливающейся сверхдержавы – да что сверхдержавы: геополитической громады, охватывающей полмира. Спас её, действую в чрезвычайно неблагоприятных условиях. По сути, это ведь было почти невозможно сделать, но он это сделал!
Что же было дальше, посмотрим вместе по знаковым эпизодам.
Под шумок раздела госсобственности мировые конкуренты России пытаются дожать её, и вроде бы действительно – задавлена компартия, разгромлен КГБ, погублена промышленность, в загоне наука, массы культурно дичают, секты множатся, как грибы после дождя… хорошо знакомый перечень, набивший оскомину, не так ли?
Ельцин летит в мировую метрополию — в США и докладывает там о полной и окончательной побеждённости страны, которую представляет, и конгрессмены встречают его слова овациями стоя.
Капитулянт, скажете вы? А я говорю вам – слепые, поводыри слепых! Ну-ка, вспомните, что сделал, прилетев в Америку, Ельцин? Во-первых, он очертил круг над Статуей Свободы. В СМИ с умилением подали дело так, что вот лидер России отдал дань почёта символу американского величия; но там, где понимают язык символов, с ошеломлением увидели, что Ельцин, заключив Статую в круг, произвёл магическое действие кардинально иного смысла… А уж спустившись с трапа на землю Америки, он и вовсе у шасси самолёта учинил нечто поразительное для надменных хозяев мира – после чего пошёл к встречающим для исполнения нудных протокольных обязанностей. В СМИ об этом дружно ни гу-гу, лишь попозже в какой-то оппозиционной газете было мельком пропечатано об этой, ну, конечно же, «позорной выходке пьяного самодура».
Так что же он сделал с этой самой Америкой? Угадайте с трёх раз.
Следующий знаковый эпизод героя моего повествования – хотя и сардонического, но, заметьте, бескорыстно-правдивого – посвящён Ельцину и СНГ.
Вот оно, СНГ – с точки зрения злобствующих критиканов, этакий эфемерный симулякр, фиговый листок, прикрывающий политстыдобу (не путать с политкорректностью) всех этих новообразовавшихся фелд-стейтс. Фарс СНГ, туфта «царя Бориса», говорите вы? А я говорю вам – удержанный плацдарм имперского возрождения! Ведь что произошло в одном из этих новых сильно независимых государств, когда после всех положенных речей о новых отношениях ну совершенно равных между собой государств Ельцин на банкете треснул президента той страны по лысой голове, сопроводив сие скандальное действо ублажительными словечками? Да-да, конечно, вот опять «принял на грудь», и нате вам очередное позорище, теперь уже на всё Содружество… Но ведь на самом-то деле он, Ельцин, тем самым однозначно указал всем этим сильно кичливым и оч-чень независимым государствам, что в Москве как сидел хозяин, так и сидит, а если кто этого вовремя не пожелал понять и питает какие-то глупые иллюзии, то можем и в лоб дать. И уверяю вас, вся новая президентская шеренга это моментально уяснила, дисциплинированно выровнявшись по стойке «смирно». Правда, отдельные Латвии и Грузии последнее время вновь впадают в беспамятство; однако чую я, что очень ненадолго…
Дальше мчимся! В ваших мозгах уже забрезжило, надеюсь, понимание того парадоксального способа мышления, каковой я вам назидательно демонстрирую, поэтому на мой вопрос о том, как Ельцин разобрался с Европой, многие уже укажут с ходу тот самый знаковый эпизод-ответ: да, правильно – визит в европейскую сверхдержаву Германию. Там тоже были произнесены всё те же подобающие речи, объятия всякие были, а потом разошедшийся Ельцин подскочил к оркестру, выхватил у дирижёра его палочку и начал ею размахивать, воодушевлённые же оркестранты в наивности своей с удвоенным энтузиазмом урезали «калинку-малинку».
Не смыслят музыканты в высоких политических материях, иначе бы с испугом побросали инструменты! Потому что данным символическим действием Ельцин, повергая в шок руководителей европейских государств, однозначно им сказал: вы не дурите и не тешьте себя несбыточными мечтами, потому что мы как дирижировали в Европе, так и будем помахивать палочкой перед вашими вытаращенными глазами, а вы нам будете «калинку-малинку» наяривать. Андэстэнд-фэрштэйн? И вновь заверяю вас, что в малонаблюдаемых кругах и обществах, где реально принимаются решения, все это глубоко прочувствовали.
В общем-то на этом можно было и начать закругляться, но я просто уже из любви к искусству парадокса приведу ещё один знаковый примерчик.
Ушёл Борис Ельцин с поста Президента в новогоднюю ночь, на круглой дате 2000. Как водится, злобствующим большинством это было воспринято как хитрый ход с целью слинять безнаказанно. Но, родные вы мои! Ведь только полный недоумок не сможет понять, что Ельцин в истинном содержании своего ухода произвёл колоссальной силы мирового масштаба действие: он увёл с собой в политическое небытие эпоху российского разрушения, пожертвовав для этого своим президентством. А вместо себя, замечу вам, поставил во главе страны полковника из того самого разгромленного якобы КГБ – а это, скажу я вам, такое дело, которое до того даже в кошмарном сне не могло присниться «реформаторам». Да и кто они теперь, тогдашние властители дум и денежных потоков? Время их прошло, и именно Ельцин поставил на нём жирный крест.
И, кстати, о кресте. Сам-то я не из этой, так сказать, епархии, но доподлинно знаю, что Церковь является в известном смысле исчёрпывающе информированным институтом. И что же? Этот самый ужасный Ельцин в дни празднования Рождества Христова посетил Иерусалим и был награждён высшей церковной наградой Русской Православной Церкви – орденом Андрея Первозванного. За что же его попы наградили? Отвечаю: за спасение третьего Рима! За то, что при всём прочем РПЦ за эти годы неодолимо набирала силу. За то, что стоял со свечой в соборе на виду у десятков миллионов телезрителей.
Те из вас, кто прозрел во время чтения моего опуса – как видите, живописавшего действительно «особый порядок управления страной» — может с ходу добавить ещё целый ряд столь же знаковых эпизодов (может, и мне неизвестных), каждым из которых Борис Ельцин выстраивал духовную конструкцию, выдержавшую испытание смутным временем. Ну, например, ритуальная прогулка подручки с Цзянь Цземинем во время визита в Китай, освежив при этом память Клинтона насчёт российского ядерного оружия.
Образы, символы, слова – скажете вы? Но, позвольте подчеркнуть ненавязчиво, всё начинается со слова; всё делается сначала в сфере духовной и лишь затем с неизбежностью обрастает всеми этими магистральными нефтепроводами, ядерными ракетами и чёрными масками на лицах кагэбэшников, осуществляющих громкие и тихие спецоперации.
И теперешний уход Ельцина, на сей раз не только из публичной политики, но и из нашего лучшего из миров, тоже подлежит осмыслению в указанной, как модно нынче говорить, оптике. Что бы это значило, а?
Критиканам Ельцина вольготно резвиться в его адрес на великой русской равнине. Я, в своих Кавказских горах, имею, между прочим, гораздо больше оснований для уничижительной критики покойного Президента, потому что все эти годы – это годы жизни моей непризнанной республики. Сестры твоей, Россия!
Но справедливость мне дороже.
И потому, обращаясь к ушедшему в мир иной Президенту, я говорю ему, и имеющий уши да услышит:
«Борис! Ты – прав!»
Фидар Сирдонович, с конспирологическим приветом!
